Как войти в долю двум дворянам — с арбатского двора и с чегемского веселого зеленого дворика, смежного с садом-огородом, благоухающим пряными травами, грушами, инжиром, виноградом, обсаженным мощной кукурузой и ореховыми деревьями?
Памела Л. Трэверс – одна из самых таинственных фигур детской литературы, что само по себе удивительно при мировой славе создательницы Мэри Поппинс. Писательница стремилась избегать публичности и старательно прятала от чужих взглядов свою личную жизнь. «Какая разница, какую кашу ел Джон Китс!» – отшучивалась она.
Александр III не готовился в монархи и никогда бы ему не царствовать, если бы не неожиданная смерть старшего брата Николая, на невесте которого он женился. Может быть, поэтому он был так скромен? А Николая IIготовили специально, и, кажется, переусердствовали.
Если кто не в курсе, то тем не сразу, и не вдруг объяснишь, кем был Александр Яковлевич Аронов для меня, для моих ровесников, для тех, кто был чуть старше или немного моложе меня. Безусловный авторитет? Легенда? Символ российского интеллигента? Явление нашей тогдашней жизни?
Когда говорят об эпохе «александровской реакции», имея в виду Александра III, то забывают, что ни одно царствование в России не начиналось с такого кошмара и такого ужаса. Николай Iбыл напуган и возмущен, но убитый Милорадович не был ему отцом; ведь сам-то царь и его близкие остались целы.
Даря моей маме одну из своих книг, Юлия Владимировна написала: «Тоне, в память о том, в общем-то, прекрасном времени, когда мы еще учились в 7 школе». Они были знакомы всю жизнь, со школы! Я помню, как приходила к нам эта очень красивая женщина, и я никак не мог совместить ее с войной. Ну, невозможно было поверить, что эта красавица воевала.
По России ходили слухи (и ходят до сих пор), что Николай I отравился. Это нельзя ни доказать, ни опровергнуть. Но резоны для такого финала у него были. Еще бы! Всю жизнь думать только о государстве, об Империи, о державности, о мощи, о страхе, который должно внушать; вешать ради этого, пресекать, запрещать, сделать страну гигантским полигоном с примесью вселенского бюрократического департамента, заморозить жизнь, искусство, прессу, эволюцию – и позорно проиграть Крымскую войну!
В наше непоэтичное время, может, и не все знают имя Левитанского. Но стихи его известны всем. «Что происходит на свете? А просто зима…» «Каждый выбирает для себя…» «Спаси меня, моя работа», – это все Левитанский.
Первое непоротое поколение русских эмансипированных от вульгарных земных забот дворян, дворян классически образованных, западников не только по убеждению и образу жизни и мыслей, но и зачастую «по месту прописки», то есть по месту учебы и рождения, оказалось бунтарским. Как Муравьевы-Апостолы. Все три мальчика – Ипполит, Сергей, Матвей – учились во французском пансионе. Все три мальчика разбились о вечный российский полюс.
Помните странного человека, который хотел взлететь в самом начале великого фильма «Андрей Рублев»? Это и есть поэт Николай Глазков.
Он, конечно, был юродивым. Только в России существовал такой тип людей – абсолютно свободных и абсолютно мудрых, которые жили своей жизнью, в окружающую действительность, погружаясь только, когда им самим хотелось. Это и есть поэт Николай Глазков.
