.jpg_t4_sq190_h_ccut_ct0.jpg)
«Ну, вот мы и подошли к главному. Кеша был первым предметом в доме, который я заметил. Я еще не оценил обстановку, не оценил даже поведение Милы (а это так важно, когда женщина впервые тебя вводит в свой дом!). Я еще не увидел ничего: ни ее кровати, ни ее книг, а их было множество. Но маленького попугайчика я заметил сразу. Он сидел на краю платяного шкафа и буровил меня желтыми глазками. Это были глаза тигра.
С Гиви Варкесовичем Хабарадзе я познакомился в аэропорту Тбилиси примерно в начале 2000-х годов. У меня всегда были проблемы с памятью, когда речь шла о точных датах. Но еще более странно: убей бог, я не помню, что я делал в Тбилиси в то странное для Грузии и России время? Вообще, я заметил: сколько раз я ни бывал в Тбилиси, в этом самом теплом городе мира, я никогда не мог вспомнить: а зачем я, собственно, там был?
Миша все время говорил, что работу найти не проблема. Ну и что, что у меня нет образования. Зато у Миши есть много друзей. Вот Марта Евдокимова работает в «Афише». Им же наверняка нужны корректоры? Или Саша Гальего. У него вообще собственное издательство. Сам Миша уже лет десять как нигде не работал.
В детстве я очень не любил покупать одежду. Это была просто какая-то беда. При виде магазина с одеждой я начинал ныть, скулить и изворачиваться, как уж. Иногда мама покупала что-то и без меня. Но это было весьма рискованно. Я мог просто отказаться носить новую одежду, потому что очень любил старую. И занашивал ее просто до умопомрачения.
«1993» – новый роман Сергея Шаргунова. Книга об отношениях мучительно и неразрывно связанных между собой мужа и жены, работников «аварийки», и взрослении их дочери. Большую часть времени этот семейный роман разворачивается на фоне ранних 90-х. Самые разные люди: бандиты, менты, богачи, работяги, жители маленького поселка, исторические персонажи вплетаются в ткань повествования, и их голоса становятся музыкой времени.
Она шла вдоль вымахавших всего за несколько месяцев, созревших к осени новостроек и думала как быстро в мелких заботах прошло лето. Еще недавно каждое лето было емким, наполненным, круглым и сочным, как апельсин, разбрызгивающий дни рыжими каплями. Но однажды что-то изменилось – то ли в лете, то ли в самой Ане. Незаметно приходил июнь, узнаваемый только по вступившим в активную фазу размножения, покрывающим все своим вязким пухом самкам тополей.
.jpg_t4_sq190_h_ccut_ct0.jpg)
Сегодня на приеме я увидела на мужской руке красивый перстень-печатку. Две истории вспомнились мне из Алешиной жизни. Первая могла быть им сочинена от начала до конца. Произошла в Тбилиси, где пришлось Лешке прожить один из его «учебных» годов. Его вечно швыряли c места на место, он безоговорочно всегда приносился в жертву, как он считал, но не жаловался. Жил c сестрой в семье ее мужа.
Улрике прижала магнитом к холодильнику летописный свиток, где теснились чернильные пункты – первый, второй, второй «а» и прочее.
– Все обследования сделаем и анализы сдадим... Чтобы малыш здоровенький, – погладила Эбергарду затылок, вцепилась и больно дернула, – Ну-ну, терпи. Парочка седых волосков. Давай-ка ты сдашь спермограмму.
Пятого октября 1957 г. Аллен Гинзберг, Питер Орловски и Грегори Корсо приехали в Париж, где мадам Рашу уже приготовила для них комнату в Бит Отеле. Они уже приезжали в Париж в начале лета, но в гостинице не было свободных номеров: во всех остальных приемлемых по цене отелях нельзя было готовить, так что, ожидая освобождения комнаты, они решили поехать в Амстердам.
Необходимость назрела после того, как с криком: «Мамочка, как я соскучилась!» – я кинулась, распахнув руки в сторону «мамочки» и под возмущенное причитание обитателей зала прилета – аэропорта «Шереметьево» замкнула руки на шее усатого грузина. Грузин удивился, обрадовался, обнял в ответ. Только соображения приличия удержали меня от того, чтоб расплакаться от жалости к себе на его мягкой, пахнущей кинзой и бензином груди.
