Цифра 18 в логотипе Открытого российского фестиваля анимационного кино в Суздале указывает на некую уже историю – как фестиваля, так и собственно отрасли. Любой фестиваль начинается как авторский парад-алле, однако по мере развития обрастает именно отраслевыми, индустриальными проблемами. В этих придонных слоях, как глубоководная рыба, обитает и всегда обитало так называемое «большое» кино.
…Когда смотришь, как у нас преследуют гения – ну по его смерти, разумеется, при жизни-то кому они нужны – так просто оторопь берет. Всюду залезут, найдут его родственников-свойственников, и самых дальних в том числе, с личной перепиской не церемонятся, затем, хорошенько обмусолив в академических пенатах, отдадут еще и на растерзание желтой прессе, где уже какой-нибудь «вредактор» понесется по коридору с обложечным «выносом» на утверждение: последняя любовь Бродского?
15 мая в кинотеатре «Фитиль» состоится показ трех короткометражных фильмов Антона Бильжо: «Данжрез лиазон» (участник «Кинотавра 2010», дипломант «Арт-Кино»), «Недоступен» (участник «Кинотавра 2011») и «Сказание о нас с Евгенией» (2011). После просмотра пройдет обсуждение фильмов с участием Андрея Бильжо и креативного директора журнала «Медведь» Игоря Свинаренко, также будет веселье и выпивка!
Художник обладает способностью угадывать и предугадывать. Если бы у меня были полномочия, я наградила бы Веру Мякишеву за такой особый дар предвидения. Ее скромная рисованная пятиминутка «Перелетная» поразила меня в самое сердце.
Мы сидели на кухне с папой. Было воскресенье, счастливый день, когда родители остаются дома. Предположим, что это было лето. Папа спокойно пил чай. Иногда он пил его с белым хлебом, ломая булку на маленькие кусочки и размачивая в кружке, как в этот день. Он называл это - тюря.
«Медведь» первым опубликовал большое интервью с молодым, подающим надежды режиссером Валерией Гай-Германикой сразу после громкого успеха ее первого фильма «Все умрут, а я останусь». После «Школы» было еще одно интервью. Лера писала в наш журнал колонки, отвечала на анкеты, снималась в фотосессиях.
...1975 год. «Двадцать дней без войны». За пять лет – около десяти второплановых ролей, пять эпизодов, несколько вполне крупных ролей и директор в «Старых стенах». Можно считать, что в этой моей пятилетке разрушенное хозяйство восстановилось, и даже с избытком, с наградой в виде «Старых стен». Итак, 1975 год. Мне предложили прочесть сценарий по повести Константина Симонова «Записки Лопатина».
В центре Англии, в городе Ноттингеме, расположена мастерская по изготовлению индивидуальных гробов. Компания так и называется – «Безумные гробы». На днях эти уникальные изделия привезли в Лондон на выставку необычных гробов в культурном центре Южного берега Темзы.
Как я уже говорил, моя мама работала в Бюро пропаганды литературы и иногда устраивала творческие вечера. В частности, вечер Арсения Тарковского в Политехническом музее. Я, конечно, хотел туда пойти. Мама предупредила: «Приходи пораньше. Будет столько народу – не пройдешь». Я пришел. Политехнический, действительно, был забит. И я очень хорошо помню, как Арсений Александрович выглядывал в зал и спрашивал маму: «Тонечка, они все ко мне пришли? Они ничего не перепутали?» Он не мог поверить в свою славу.
Евгений Цыганов хотел стать менеджером, но не сложилось. Тогда он пошел учиться на режиссера, но и режиссером не стал. А еще он играл в брит-поп-группе и писал стихи, но ни поэтом, ни музыкантом тоже не стал. Тем не менее судьба его удалась. Цыганова справедливо считают актером номер один его поколения.
