И в этот момент в студию входит Андрон - как к себе домой. Ну просто открывается дверь, раздается скрип, дубль испорчен. Он же большой человек! Поэтому он входит, открывает дверь, стук, я говорю «б…»… И дальше, как я могу. Не хочу сейчас все это пересказывать. Короче, слинял. Он думал, что он большой начальник, а оказалось, что какой-то пацан просто его послал трехэтажным и чуть не кинул стул.
Британский уличный художник Бэнкси решил поддержать участников акции «Захвати Уолл-стрит» и подарил им свою новую скульптуру на площади перед собором Святого Павла в Лондоне. Скульптура представляет собой огромное поле для игры в «Монополию». В центре полотна сидит небритый обанкротившийся капиталист с котелком для милостыни.
Можно ли поднять революцию из интернета или экспортировать из других стран? Вообще революция – это сумма социальных технологий или результат нарастания внутренних противоречий в обществе?
Мы познакомились у Абая. Сотни молодых людей, стоявших там, ждали очередного разгона. Солнце делалось прищуренным, усталым, а по краям бульвара с двух сторон шумными громоздкими тенями возникали новые и новые автозаки.
Ветеран русской политики, первый ее красавец – не по рейтингу, а в порядке появления на авансцене – и бывший наследник престола признался во всем. Рассказал об отношениях Прохорова с Кремлем, оранжевой чуме, прослушке оппозиции, чеченских деньгах и руке Госдепа. И, конечно же, дал прогноз.
Ирина Хакамада о своем отце, русском и японском менталитете, трагедии на «Фукусиме»,лысых и волосатых мужчинах, деньгах, еде и выпивке, дауншифтинге, джинсах за 9 долларов, грязных улицах и сексуальной энергии. На эти и еще пару десятков других тем с самойобаятельной женщиной русской политики беседовал Игорь Свинаренко.
Неуспешному писателю часто бывает стыдно. Я это хорошо знаю. Я сам неуспешный писатель. Мне самому часто бывает стыдно.
Якудза - это перебор в японской карточной игре, подозрительно смахивающей на российское «очко». В сфере подпольной экономики, вступающей в конфликт с законом, Япония экзотична, как и во многом другом. В США в золотую гангстерскую эпоху несчастным итало-американцам приходилось маскироваться под клубы любителей итальянской оперы (понятно, что историю США большинство из нас знает по фильму «В джазе только девушки»).
«Медведь» первым опубликовал большое интервью с молодым, подающим надежды режиссером Валерией Гай-Германикой сразу после громкого успеха ее первого фильма «Все умрут, а я останусь». После «Школы» было еще одно интервью. Лера писала в наш журнал колонки, отвечала на анкеты, снималась в фотосессиях.
Этот день — когда умер Ельцин — я лично помню очень хорошо. А верней, не только день, но и тот вечер, и ту ночь, когда люди шли прощаться с Борисом Николаевичем и в апрельской темноте стояли, чтобы войти в Храм Христа Спасителя. Помню даже до каких-то нюансов — вот так заворачивалась очередь, так он лежал весь в венках, так было тихо и пусто на близлежащих улицах, когда мы с друзьями вышли из храма и отправились помянуть великого человека.
