Утро в Кижах было прекрасное. Солнце стояло высоко в небе, несмотря на восемь утра. Его свет заливал изумрудную зелень острова. Собор сиял. Серо-голубая онежская вода искрилась и плескалась у борта яхты. Искупавшись, мы сели завтракать. В это время издалека послышался стрекот летевшего за нами вертолета. Он сел недалеко, метрах в трехстах от берега. Мы поднялись на борт и полетели.
Этим летом я побывал сразу на двух концертах «Роллинг Стоунз». Первый был в Питере и второй - в Лондоне. Сделал я это сознательно, поскольку хотел посмотреть, различаются ли концерты «роллингов» в зависимости от того, где они поют. В частности, мне было интересно: а у себя в Лондоне они держатся иначе, чем, например, в Питере?
Почему чеченцы – такой странный и необычный народ? Какие условия и исторические реалии сформировали их нрав и обычаи, так непохожие по жесткости и детерминированности на нрав и обычаи даже соседних с ними народов, не говоря уже более отдаленных? Есть ли в мире народы, схожие по ментальности с чеченцами? Что общего у этих народов? Существует ли положительный опыт взаимодействия с этими народами? Что нужно делать, чтобы, наконец, прекратить это бессмысленное кровопролитие, которое чревато просто исчезновением этноса?
В своих статьях за последние десять лет я уже столько раз критиковал Россию, что, наверное, заслужил право сделать несколько, скажем так, не вполне комплементарных замечаний в адрес США. Я понимаю, что право критиковать этот оплот и светоч демократии заслуживается не в силу критического отношения к России, а прежде всего по праву рождения – то есть критиковать США могут только американцы.
Примерно год назад Москва лишилась Лужкова. Событие историческое, без шуток. Казалось, жизнь в столице нашей родины рухнет. Троллейбусы остановятся, трубы потекут, город встанет и завопит. Но… ничего не случилось. Пока по крайней мере. Москва рассталась с мэром без слез и лишних эмоций, при этом очень сдержанно реагируя на кампанию дискредитации Юрия Михайловича, которая развернулась в ящике. Теперь есть повод снова вспомнить Лужкова – теперь уже в связи с вновь открывшимися уголовными делами по поводу Банка Москвы.
Забавное совпадение: русские крестьяне и американские рабы были освобождены почти одновременно. 19 февраля 1861-го года, то есть 152 года назад, у нас царским указом освободили крепостных, а в Штатах в том же году почти синхронно началась война Севера и Юга, на которую рвались негры с плантаций. В декабре 1865-го их освободили. Юбилеи (140 и 145 лет) этих событий отмечались не так давно.
Однажды в Москве объявился черт. Интеллигентный такой черт, без копыт, рогов и хвоста, а напротив даже - в импортном костюме, с легким немецким акцентом и дикой харизмой. Бабам такие черти сильно нравятся. Сопровождали его бесенята рангом поменьше. Один был маленький крепыш, такой тупой бык, заточенный на силовые акции. Второй - глумливый демагог. И третий - вообще то ли человек, то ли животное (кот).
Однажды в 1875 году в Старгороде в богатой дворянской семье Матвея Воробьянинова родился мальчик. Назвали его Ипполитом. Мальчик рос, в свой срок окончил гимназию, женился. Местное дворянское собрание избрало его своим предводителем, а это значит, что Ипполит имел хорошую репутацию, был неглуп и деятелен.
Жил был граф. Звали его Николай Толстой. Он родился в конце 18-го века в сердце России, недалеко от Москвы, по дороге на Смоленск. Имение его отца было не богатое, но и не бедное. Нормальное такое графское имение. Отец его уже давно не служил и выезжал в Москву только зимой, на балы. А все остальное время они торчали в деревне.
Жил-был один полевой командир. И было у него два сына. Старшему было лет двадцать, может чуть больше, а младший был вообще дитя, ему было не больше восемнадцати лет. Сам командир был тоже не стар. Ему было, от силы, сорок пять, но он любил поговорить о своей старости и преклонном возрасте. Ему казалось, что так он выглядит круче – типа, аксакал.
