Особистка и Новый год. Колонка Александра Блинова

• 12.08.2013
• автор: Александр Блинов
• смотрели: 1151

Тэги:

Измученный этими событиями (и потому, что кончился срок моей визы), я, сдав слегка «покоцаный» арендный Ситроен в солнечном аэропорту города Бари, благополучно, с двумя пластиковыми стаканчиками ароматного красного в животе ( «Чиро» и «Неро диаволо»), через полтора часа приземлился в позёмку Мюнхенского аэропорта,  где наскоро помочившись в фарфоровый  писсуар с изящной мушкой, выполненной в стиле Дюрера, ещё через четыре часа приземлился в питерском Пулково, отрыгивая всё тот же омлет из яичного порошка и дешёвое рейнское; как не улетал.

Первая фраза за полтора месяца, произнесенная по-русски: «… До полной остановки самолёта просьба оставаться на своих местах…», как заботливые ножницы акушерки отсекла мою, слава Богу, чрезмерно натянутую пуповину, растянувшуюся от Бари до Питера; на фиг.

Лайнер вырулил на стоянку и, покачиваясь, замер.

Я радостно таращился в иллюминатор, плюща лицо о холодный триплекс, на весело мотающийся обледенелый ковыль на ветру, на скучного мужика в робе служащего аэропорта поверх огромного тулупа: такое родное и близкое...

Мужик, уныло развозивший в железной колченогой телеге красные габаритные конусы по контурам самолета, неожиданно начинал приседать: весело, разухабисто, выбрасывая из-под себя ноги и, закидывая руки за голову. Видно грелся.

В сером, вьюжном воздухе пусто: ни смешно егозящих ножек путти, ни развивающихся туник ангелов… Ничего.

– Видимо, Господь оставил меня в борьбе за мою Душу, –  рассуждал я, оглядывая суровые, сосредоточенные лица соплеменников… – Но, похоже, Ему не о чем и беспокоиться…– разумно заключил я и стал пробираться между кресел к выходу.

Стыковочный рукав, обрубком змея, с кряхтением и скрепом, медленно полз на дутых колёсиках по обледенелой земле. В его брюхе, на вытяжку, молча плыли к самолету суровая, некрасивая женщина-пограничник и толстый милиционер…

Особистка долго сверяла моё глупое, улыбающееся лицо с фотографией в паспорте: наконец, щёлкнула штемпелем и зло сунула красную книжечку в прорезь.

– Спасибо, – сказал я. Она молчала и холодно глядела поверх моей головы, куда-то, за Пулковские Высоты на Кремлёвские Звёзды. Над Звёздами весело егозили воздушные шарики, выпущенные счастливой детворой на Первой  Ёлке страны. Завтра Новый Год.

Я вышел из сутолоки на улицу и нерешительно поднял руку вверх в надежде нащупать хоть что-то в промозглом  воздухе… Но пальцы, как-то сами собой, образовали «неловкую фигуру»…

– Мужчина, такси за разумную цену: невысокий крепыш, возникший из-под земли, крутил на пальце брелок с ключами.

– Какова цена? – поинтересовался я.

– Что «какова»? Смотря куда? – «бывалый», так я окрестил крепыша, крутил брелок, как Господь нашу Землю. – Одно дело в «Чукчино», другое – на «Гражданку»… Вам-то мужчина,  куда? – и, хихикая, оглянулся к напарникам, выстроившимся у него за спиной, как проститутки на Невском.

Я переводил взгляд с каре «водил» на «выходцев с востока», «рулящих» посадкой на маршрутки. Выходцы зазывно кричали и махали руками, как черлидерши на матче. Полагая это вопросом вкуса и убеждений, я, предпочитая восточную двусмысленность и орнаментальность, вскинул свой красный рюкзак и, приветливо улыбаясь, заспешил к ним.

Холодный, пустой воздух  слезил глаза, лез в уши, потом осторожно сжал мою голову ледяными влажными ладонями, как иногда мёртвая мать во сне, когда что-то беззвучно говорит и потом целует меня в лоб.

Но  несклонный к мистике и потустороннему, я вдавился в дерматин заднего сиденья салона и теперь, от нечего делать, рассматривал странно топорщащуюся куртку на спине сидящего передо мной человека...

Маршрутка  зло поюзила колёсами по льду и тронулась.

Я смотрел в окно на проплывающую шеренгу «детей востока», с улыбчивыми лицами русалок, святых угодников и францисканских монахов. Они весело, в такт махали руками и покачивали головами, как китайские болванчики.

Вот я и дома.

 

Италия (ноябрь – декабрь) 2012года

  

КОММЕНТАРИИ